«Białe róże»: przekład na język rosyjski

Продолжая русско-польскую тему: вольный перевод текста песни «Белые розы» на русский язык.

Оригинал  Białe róże, sł.: Kazimierz Wroczyński, Jan Lankau muz.: Michał Kozar-Słobódzki

Перевод Белые розы

Rozkwitały pąki białych róż, Wróć, Jasieńku, z tej wojenki już. Wróć, ucałuj jak za dawnych lat, Dam ci za to róży najpiękniejszy kwiat. Kładłam ci ja idącemu w bój, Białą różę na karabin twój, Nimeś odszedł, mój Jasieńku, stąd, Nimeś próg przestąpił, kwiat na ziemi zwiądł. Już przekwitły pąki białych róż, Przeszło lato, jesień, zima już. Cóż ci teraz dam, Jasieńku, hej, Gdy z wojenki wrócisz do dziewczyny swej? Hej, dziewczyno, ułan w boju padł, Choć mu dałaś białej róży kwiat. Czy nieszczery był twej dłoni dar? Czy też może wygasł serca twego żar? Jasieńkowi nic nie trzeba już, Bo mu kwitną pąki białych róż; Tam pod jarem gdzie w wojence padł, Rozkwitł na mogile białej róży kwiat. Nie rozpaczaj, lube dziewczę, nie. W polskiej ziemi nie będzie mu źle; Policzony będzie trud i znój, Za Ojczyznę poległ ukochany twój.

Розы белоснежные цвели. Возвращайся, Яшенька, с войны. Поцелуй, как встарь, а я тебе Лучшую дам розу, что есть на Земле. Положила я в прощальный миг Розу белую тебе на штык; Ты ещё порог переступал, А цветок упал на землю и завял. Осень, лето и зима прошли, Белых роз опали лепестки. Что ж я дам тебе, любимый мой, Когда ты с победою придёшь домой? Весть пришла: улан в бою убит. И любимых пуля не щадит. Или ж дар неискренним твой был, А твоего сердца жар давно остыл? Яшеньке не нужно ничего: В райских кущах белых роз полно. Где стучал под яром пулемёт, На могиле роза белая цветёт. Для него — ты не печалься зря! — Пухом будет польская земля. Кто погиб в бою за край родной, На века воскреснет в памяти людской.

Upd. Исполнение (на польском, разумеется):

Тютчев и логические парадоксы

Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изречённая есть ложь.

Так получилось (печально, но так уж вышло), что я очень хорошо понимаю, что чувствовал Фёдор Иванович, когда писал это четверостишие. Тем самым оно опровергает само себя, чем меня, как матлогика, несказанно радует.

Напоминание (самому себе), или запоздалые стихи на Духов день

В тёмное время, когда пустота
В сердце, сгоревшем от страсти бесплодной,
В час, когда разум бессилен, когда
Мнится, что в мире, жестоком и злобном,

Всюду господствуют подлость и страх,
Вместо людей — вертухаи тюремные,
Бог же сидит высоко в небесах,
Чужды Ему все дела наши бренные —

Вспомни! ты жив и свободен. Внемли
Ясному голосу Духа Незримого,
Сущего здесь, среди грешной земли,
Где всё же славится Имя Единого.

Жив Он в высоких и светлых лесах
И по-над топями непроходимыми,
В малых селеньях, в больших городах,
В скалах и над ледяными пустынями.

Выспись — а утром на битву вставай:
Встанет заря среди мрака густого,
Наша возьмёт. Только не забывай:
Нет нам вождя, кроме Духа Святого.

С того берега Буга

Устроим русским праздник

Перевод с польского. Оригинал: http://wyborcza.pl/1,75968,11886590,Zrobmy_Rosjanom_swieto.html 

Русские фанаты просят у варшавских властей разрешения на демонстрацию в польской столице 12 июня. Причин согласиться достаточно:  разрешить стоит хотя бы потому, что русские отмечают как раз такой праздник, что может радовать и нас.

12 июня — это не 23 февраля, когда Россия отмечает день рождения Рабоче-крестьянской Красной Армии. Это и не 4 ноября, годовщина изгнания поляков из Кремля в 1612 году.

12 июня, в День России, вспоминают, что в этот день в 1990 году Съезд Народных Депутатов — самый демократичный парламент за всю историю наших соседей — принял Декларацию о государственном суверенитете. Тем самым Съезд объявил, что Россия перестаёт быть частью Союза Советских Социалистических Республик.

Мы должны осознать, что имеем дело с одним из многих парадоксов, которыми богата история и современность России. В Москве оппозиционные силы собираются 12 июня выйти на улицы с белыми лентами — символ начавшегося зимой антипутинского протеста — и пройти по центру столицы «маршем миллионов». Власти российской столицы делают всё, чтобы не допустить этого.

В соответствии с повторяющимся раз за разом в таких случаях сценарием, активнейшие сторонники оппозиции были заранее под разными предлогами арестованы. Те, кто осмелится в День России выйти на «марш миллионов», рискуют быть задержанными, а потом приговорёнными к драконовским штрафам.

Несколько дней назад кремлёвская «партия власти» «Единая Россия» спешно провела через Думу новый закон о публичных собраниях. В соответствии с этим законом, каждый участник манифестации может быть проговорён к уплате штрафа в сумме, соответствующей двухлетнему заработку среднестатистического россиянина. «Единая Россия» очень спешила, чтобы приготовить россиянам такой праздничный «подарок» к 12 июня.

Согласившись на марш русских в Варшаве в то время, когда московские власти не разрешают русским выйти на улицы их собственной столицы, мы покажем нашим соседям, что они имеют право на публичное выражение своих взглядов. Не только в Польше, но и вообще, и должны прежде всего иметь это право у себя дома.

Если бы мы были народом благородным [в оригинале: szlachetnym] и мудрым, как мы любим думать о себе, а не жалким и опустившимся [в оригинале: zapyziałym], каким на самом деле являемся, то мы бы праздновали вместе с нашими гостями.

Сегодня многие из нас хотят показать приезжающим в Польшу русским «туполева» и Смоленск, который «никогда не забудем». Но мы сами обязаны вспомнить то, о чём лучшие из русских не забывали на каторгах, в ссылках, в лагерях, в изгнании. Они больше всего ценили нас за то, что польские восстания не были направлены против русских, не были им местью, но были борьбой «за вашу и нашу свободу».

Русские и сегодня смотрят на нашу страну с надеждой. В четверг калининградские оппозиционеры заявили, что если в ближайшее время за участие в демонстрациях в России будет грозить суровое наказание, то они хотели бы проводить свои манифестации за границей — в Польше. В частности, свой протест против отсутствия мест в детских садах Калининграда они намерены организовать у нас. И мы должны его разрешить.


Вацлав Радзивинович, Gazeta Wyborcza